Как мало значения мы придаем личному общению в жизни, а оно всегда располагает людей, а иногда и спасает эту самую жизнь. Как спросите вы? Об этом в моей новой истории для вас.
Человеческое общение, спасающее жизнь
Коммуникации определяют почти все в нашей жизни. Это мое убеждение и жизненное кредо.
Я так считаю, я так учу, и я так живу.
КОММУНИКАЦИЯ – ЭТО ЖИЗНЬ.
Это я понял во время вчерашнего тренинга с администраторами нашей клиники.
Сам не думал, что ТАК может быть, почему я этого даже не предполагал? — Николай Сигизмундович делился своими впечатлениями с главным врачом клиники Павлом Ивановичем. Он выглядел непривычно возбужденным: — САМА ЖИЗНЬ!! Представляете!!
— Да что такое вчера произошло? – допытывался Главный.
— Произошло! Вот что произошло! Сейчас я погружу Вас в значение самых элементарных коммуникативных инструментов!! – с угрожающими нотками в голосе произнес Николай Сигизмундович, при этом в его глазах промелькнули озорные огоньки. Хотите? Получайте!
Веду значит я тренинг и в самом начале, разумеется, рассказываю о необходимости как Вы думаете чего? Без какого элементарного приема не эффективно работает?
Праааавильно – ПРИВЕТСТВИЕ!!! Да, да, простое Приветствие, которое, как оказалось может сыграть абсолютно не ПРОСТУЮ, а ЖИЗНЕННУЮ роль. И вот когда я стал рассказывать как важно не просто поприветствовать пациента, а нужно поприветствовать его с ЭМПАТИЕЙ, а значит ДУШЕВНО и С СОЧУВСТВИЕМ. Именно на этом месте моего изложения наш старший регистратор Нина Михайловна комментирует, что однажды душевное приветствие вкупе с прощанием спасло её жизнь и жизнь её мамы. Конечно, сказать что все мы были заинтригованы – ничего не сказать. Все переполошились и стали просить Нину Михайловну поделиться. Долго уговаривать эту разговорчивую миловидную женщину нам не пришлось и вот что мы узнали:
— Моя мама, простая работница мясокомбината, была очень приветливым и общительным человеком. И на работе у неё было много друзей. Одной из замечательных привычек мамы было чудесное искреннее приветствие всех людей, встречающихся ей на пути. Это приветствие было настолько искренним и сопровождалось такой располагающей улыбкой, что обычно не могло не оставить равнодушным ни одного человека. Мамина мама как-то рассказывала мне, — продолжала Нина Михайловна, что иногда она даже отчитывала маму, мол нельзя быть настолько открытым и душевным даже к малознакомым людям. В ответ на эти замечания мама только отнекивалась и говорила, что от нее не у будет, а у людей может настроение станет немного лучше. В общем по-другому она не могла.
И вот однажды мама попала в страшную передрягу. Она дорабатывала на комбинате уже совсем последние деньки перед декретом, голова уже достаточно плохо соображала – как там это называется – энцефалопатия беременных? – и совсем забыла, закрыла ли она морозильную камеру в цехе. Надо проверить, ведь все уже ушли.
Камера все-таки оказалась приоткрытой – не зря она вспомнила, молодец! Сейчас еще надо проверить температурные датчики внутри – и все домой на выходные, а потом долгожданный декретный отпуск!! Она так увлеклась своими мыслями о предстоящих важных событиях, что даже не заметила, как оказалась у датчиков температуры в противоположном конце холодильной камеры. Температура была нормальная минус 7 градусов – все в пределах нормы. Все! Теперь точно домой!
Мама развернулась к двери и…. о Боже! Дверь оказалась захлопнутой! Она со своей забывчивостью не поставила предохранитель на двери камеры и теперь открыть эту дверь можно только набрав код доступа снаружи! Но никого же не осталось. Она со своей беременной медлительностью и неповоротливостью копалась дольше всех!!
Что же будет теперь!
В голову, в темноте наползающей паники и отчаяния, лезли какие-то обрывки мыслей о этапах замерзания и самой главной мыслью было, что это страшно, но не больно – она просто уснет и все – не самый плохой вариант. Однако малышка внутри ее естества была не согласна с такими установками и начала отчаянно барабанить всем чем только можно по внутренним органам и стенкам живота, так, что мама подпрыгивала от боли и поняла, что сдаваться не надо. Она колотила окоченевшими руками и ногами по всем стенам камеры изо-всех стремительно таявших сил, делала наклоны и ходила быстрым шагом, чтобы разогнать кровоток. Однако, силы стремительно покидали ее тело вместе с быстро теряющимся теплом, тем более уходящим на обогрев двоих незащищенных существ. Мозг тоже играл свою роль в этом процессе, как бы нашептывая бесполезно, здесь никого нет, все придут только в понедельник, никто не спасет тебя и твоего будущего ребенка, успокойся и смирись. И как бы вторя призыву лукавого разума организм ребеночка внутри перестал шевелиться и подавать признаки жизни и совсем окоченевшее тело мамы перестало сопротивляться. Она устроилась в уголке камеры, свернувшись клубочком на холодном полу и стала наблюдать как угасают остатки сознания. Потом в агонии мозга, как ей казалось, открылась дверь и чьи-то сильные руки подхватили её, и ломота в теле стала просто не выносимой, она стонала и рыдала навзрыд, пока блаженное тепло на накрыло ее томно-расслабляющей и уносящей в неведомое волной. Это все было последней вспышкой угасшего сознания.
Поэтому, когда она вдруг открыла глаза и увидела себя в больничной палате, она очень удивилась и поняла, что все то, что казалось ей бредом и переходом за черту жизни, происходило на самом деле.
Еще больше она удивилась, когда в скрипнувшею дверь палаты протиснулся один из охранников с проходной их комбината и пазл сложился! Это он! Спас её из холодильника именно он!
Но как? Как он догадался? Почему пошел искать её? Ведь на комбинате работают тысячи человек и включены десятки холодильных камер? ПОЧЕМУ?
Немой вопрос видимо настолько выразительно взывал из глаз мамы, что он неловко начал свой рассказ:
Я тут недавно работаю, всего месяц с небольшим.
Целая толпа людей проходит мимо утром и вечером никого толком и не запомнишь
Но тебя, именно тебя я запомнил. Почему? Даже сам не понял, а потом до меня дошло. Ты одна здоровалась и прощалась со мной ну как-то очень по-человечески, тепло становилось на душе что-ли. Из всех людей только ты так могла, остальные как-будто и не здоровались вовсе – кто-то угрюмый пройдет, даже и голову в мою сторону не повернет, кто-то буркнет себе под нос что-то… Я даже жалел, что не будет этих скоро твоих озорных Здрасьте, вон животик-то какой уже.
А вчера… Вчера утром теплота Здрастье была, а теплоты Пока я и не припомнил, когда все ушли. И я понял, что не выходила ты через проходную вчера, ну и пошел искать. Ну и нашел! Вот.
Вот так мы с мамой и остались живы, я появилась на свет ровно через 2 месяца в полном здравии и все благодаря ТЕПЛОМУ ПРИВЕТСТВИЮ И ПРОЩАНИЮ мамы. И кстати, брата моего, родившегося через два года, Дмитрием назвали в честь того охранника, спасшего нас с мамой.
Вот такая история из жизни и про жизнь – заключил Николай Сигизмундович.
— Да, правду говорят «словом можно убить, словом можно спасти, — высказал известную цитату Павел Иванович. — А я ведь и сам не доверял этим вашим тренингам по Эффективным коммуникациям. Это история заставляет много вещи переосмыслить и сделать выводы.
— Николай Сигизмуднович, Ваша работа очень важна и нужна нашим врачам!
ЭФФЕКТИВНЫМ КОММУНИКАЦИЯМ в нашей клинике и медицине БЫТЬ. ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ОТНОШЕНИЕ через ЭФФЕКТИВНЫЕ КОММУНИКАЦИИ наше всё!!!
Приветствие, как и прощание, обыденная часть наших коммуникаций, поэтому мы часто не уделяем внимания этому аспекту коммуникаций. Подумайте, как вы приветствуете коллег, пациентов. Какие чувства остаются у людей после Вашего приветствия и остаются ли? Как можно поменять ситуацию? Как Вы заканчиваете разговор при встрече, разговор по телефону, сообщение в мессенджерах, электронное письмо? А как бы Вам хотелось? Что вызвало бы приятные ощущения?
— А свой вчерашний тренинг Николай Сигизмундович закончил так:
Прощание — это мгновение, после которого отношение ко всему, что было, становится сугубо личным выбором и делом каждого. Но это мгновение может быть ооочень разным!
